В центре этой необычной истории оказывается талантливый режиссер, чья страсть к искусству оборачивается настоящим пожаром – в прямом смысле этого слова. Его амбициозная премьера в тульском ТЮЗе заканчивается катастрофой: пламя, задуманное как сценический эффект, выходит из-под контроля и поглощает здание театра. За поджог, пусть и непреднамеренный, он оказывается за решеткой, где сталкивается с суровой реальностью тюремного быта. Однако судьба предоставляет ему причудливый шанс на искупление и досрочное освобождение: ему поручают постановку шекспировской трагедии «Ромео и Джульетта». Задача кажется невыполнимой, ведь актерскую труппу предстоит собрать из самых неожиданных и, на первый взгляд, абсолютно не подходящих для высокого искусства людей – из числа сокамерников и даже надзирателей. Эта идея выглядит как абсурдная шутка, но для главного героя она становится единственным лучом надежды в мрачном мире тюремных стен. Репетиции пьесы о вечной любви, разворачивающиеся в пространстве, далеком от какой-либо романтики, быстро превращаются в хаотичное и комичное зрелище. Непримиримая вражда двух тюремных кланов, чьи конфликты и обиды уходят корнями в жизнь на свободе, находит свое прямое отражение в сюжете о Монтекки и Капулетти. Каждая сцена, каждый диалог о любви и ненависти становятся поводом для реальных стычек и абсурдных препирательств между заключенными, едва сдерживающими свои истинные эмоции под масками театральных персонажей. Сцена, сооруженная прямо в тюремном дворе или актовом зале, превращается в настоящее поле боя, где шекспировские страсти причудливо переплетаются с грубой тюремной реальностью. Однако классическая пьеса не просто становится испытанием для всех участников, но и неожиданно дарит им шанс. Для режиссера это шанс обрести свободу, доказав свою состоятельность и искреннее раскаяние. Для жестоких и циничных обитателей тюрьмы театр на время становится окном в другой мир, где возможны иные чувства. А для некоторых наиболее предприимчивых «актеров» репетиции под покровом искусства становятся идеальным прикрытием для разработки дерзкого плана побега, превращая постановку в рискованную игру, где ставка – жизнь на воле, а финальный акт может оказаться совсем не таким, как у Шекспира.